Складки платья шелестели так, что в висках отдавало. Это проклятое платье! Она многое отдала бы сейчас, чтобы оно перестало издавать звуки при ходьбе, да что там звуки… тот грохот, который разносится при трении подкладки о юбку разве можно вообще назвать звуками.

Зоя была я ярости. Она, как могла придерживая ненавистные юбки, почти кубарем скатилась по лестнице и побежала к выходу. Платье нещадно шуршало, украшения, вплетенные в волосы, хрустели и позвякивали, каблуки стучали по кафельному полу так, будто кто-то давал залпы из ружья. Ненавидя все, что ее сейчас окружает, девушка выскочила в узкий тамбур и помчалась к последней двери. Еще несколько шагов и она на свободе! Вокруг не было ни души. Почти допрыгнув до дверей, Зоя изо всех сил схватила ручку и остервенело потянула на себя. Дверь была, как водится в таких учреждениях, огромная и тяжеловесная. Но в этот момент Зоя этого не заметила. Чуть только удалось приоткрыть ее хоть немного, девушка, не в силах больше терпеть свой гнев, буквально протиснулась в узкую щель и пулей вылетела из здания.

Со стороны, наверное, выглядело это все очень красиво и романтично. Эдакая Золушка, бегущая с бала под бой часов на высокой башне. Может быть, кто-то и смотрел на нее сейчас, но Зое было наплевать. Она уже чувствовала, как начинает разогреваться кожа на ладонях и у висков, а сердце почти захлебывается от собственных трепыханий в грудной клетке. Противно запахло паленой кожей – перчатки начали нагреваться. Девушка, все так же на бегу, стянула их с рук и отшвырнула в сторону. Голова горела. В ушах начало звенеть, а она все бежала и бежала подальше в лес, через непролазные дебри и кусты, по осиннику и дальше к полю. Туда, где никто уже не будет свидетелем ее ярости.

Наконец она остановилась. Постылое платье, давно изодранное в клочья о коряги и сучья, теперь напоминало наряд персонажа из фильма о зомби-апокалипсисе, но теперь было бесшумным и эмоций не вызывало. Туфли остались где-то у здания городской администрации. Волосы растрепались и вспотели и тоже раздражали неимоверно. Зоя, словно дикий зверь, замерла в ожидании чего-то и все так же, совершенно по-звериному, шумно вдохнула ночной воздух носом. «Прошло, что ли?» - осторожно подумала она. И в этот самый момент в почти абсолютной тишине ночного пустыря, когда все вокруг, казалось, замерло вместе с Зоей, раздался легкий хруст – это не выдержала веса девушки сухая ветка под ногой. Как будто кто-то спустил курок – тихо и резко.

Ее тонкая фигурка тут же вспыхнула оранжево-красным светом. В долю секунды растрепанные волосы, поднимаясь в воздух потоками раскаленного воздуха, начали развиваться вокруг лица, обрамляя кожу медно-рыжей волной. Глаза подернулись легкой позолотой – в них словно отражались пляшущие языки огня. Огонь! О! Наконец-то вспыхнет огонь, который уже не нужно больше сдерживать! Зоя чуть раскинула руки и почти с наслаждением ощутила, как на поверхностях ее ладоней появляются огненные всполохи, а затем и самые настоящие язычки огня. Через минуту поле вокруг нее уже полыхало. Девушка яростно швыряла потоки огненных брызг направо и налево, выжигая кусты, колючки и сухую траву. Огонь плясал со всех сторон, поднимаясь, по ее желанию вверх столбами и обрушиваясь вниз горячей волной. Она рисовала в черном ночном воздухе ярко-красные завитки и, не давая им распуститься, направляла вперед, вправо и влево, танцуя вместе с ними и хохоча, как безумная. В этот момент ничего больше не существовало на свете кроме нее самой, этих огненных всполохов и ночи, холода которой она не ощущала.